Расцеловать бы весь мир. Обнять бы разом всех-всех-всех, кто рядом.
Несмотря на этот ком, есть что-то такое, что перекрывает, что будоражит меня изнутри...
Вечное напряжение, натянута, каждая клетка тела внимает и впитывает...
Я танцевала под дождем вчера, знаешь. Как в дурацких фильмах.
Была ночь уже, а мы шли в магазин, нет, не так, мы бежали.
И я в своих кедах новых шлепала по лужам, а дождь сверху лил, и я кружилась, а потом мы пели...
"Среди асфальтовых морей,
В люминесценции огней,
Я видел смерть,
Мечтал о ней.
Но я иду куда-то вдаль,
Меня ведет моя печаль,
Мне ничего уже не жаль..."
Несмотря на этот ком, есть что-то такое, что перекрывает, что будоражит меня изнутри...
Вечное напряжение, натянута, каждая клетка тела внимает и впитывает...
Я танцевала под дождем вчера, знаешь. Как в дурацких фильмах.
Была ночь уже, а мы шли в магазин, нет, не так, мы бежали.
И я в своих кедах новых шлепала по лужам, а дождь сверху лил, и я кружилась, а потом мы пели...
"Среди асфальтовых морей,
В люминесценции огней,
Я видел смерть,
Мечтал о ней.
Но я иду куда-то вдаль,
Меня ведет моя печаль,
Мне ничего уже не жаль..."
Ни-че-го.
Как мне знакомо.
ОтветитьУдалить